|
Александра Паперно: Популярная астрономия
С какой реальностью сталкивается
зритель на выставке Александры Паперно "Популярная астрономия"? С
реальностью живописных полотен, развешанных на стенах экспозиционного
пространства? А может, это его повседневная реальность: привычная, одномерная,
основанная на научной картине мира, сотканная из "имиджей" и условных
обозначений?
Во второй половине ХХ в. изменяется
статус научного знания. Наука вторгается в повседневность и формирует
новое восприятие мира, а научно-популярные издания обеспечивают ей тотальную
легитимацию. "Популярная астрономия", "популярная
механика", "популярная философия", "популярное
искусство" - все это знаки современного расколдованного мира. Постепенно в
голове современного человека остается картинка из учебника и сопровождающий ее
текст, но к чему все это относится - уже совершенно неважно. А в
постсовременную эпоху (ту самую, в которой мы и живем) все эти знаки вовсе
утрачивают связь с означаемым.
Привычный и обессмысленный образ,
перенесенный на холст кистью художника, приобретает новое звучание.
Сосредоточенное внимание, пристальный взгляд, живописная выразительность
оживляют мёртвые знаки. Изображения будто спрашивают зрителя: Что ты здесь
видишь? Понимаешь ли ты то, что здесь видишь?"Популярное" не связано с
доступностью и понятностью, с предзаданностью смыслов и значений. На выставке
Александры Паперно "популярность" оказывается особой формой
социальной практики, инициирующей мысль. Это своего рода попытка преодолеть
замкнутую узость художественной или научной системы, вернуться к непредметной
целостности практического опыта. Странным образом именно картина выводит
зрителя из благодушного равновесия визуальных стереотипов и заново учит
удивляться.
Полина Жураковская
Популярная астрономия
В «Популярной астрономии»
Александра Паперно говорит о непроговариваемом. О том, что простое
ужасно сложно. Основное здесь то, что, прекрасным образом, привычная нам
позиция художника-гения, который читает нотации зрителю, меняется. Зритель,
от которого требовали активности последние лет двадцать,
а он побаивался и, по большому счету, оставался жертвой
художественных экспериментов, теперь реабилитирован. Зритель совсем уже равен
художнику в своей возможности почувствовать себя свободно и весело.
Во всяком случае, Александра Паперно приложила к этому максимум
усилий. Ее позиция глубоко этична и по-хорошему моральна,
а главное — ее изобразительное искусство привлекательно
и символично, как и полагалось искусству всегда.
Название взято от знаменитой,
некогда популярной, а теперь абсолютно антикварной французской книжки*
с кучей таблиц, картинок, гравюр, технических рисунков и всех
возможных теорий и историй о звездном небе. Идея, что возвышенная
и сложная наука о небе может иметь популярный формат,
но не терять от этого качества, — здесь главная. Она
встречается с другой, американской идеей популярного как всеобщего
(мы имеем в виду, конечно, поп-арт — некогда так
и оставшийся искусством для избранных). Сегодня же,
на перекрестии дорог популярной науки и современного искусства,
проект Александры Паперно определяет популярное (populus, социальное) как место
обретения новых смыслов. Ее картины стали проще, что придает чувство
невероятной открытости. Еще это история про свет. Свет
небесных тел или свет от встречи зрительского культурного опыта
и глубоко личных переживаний художника. Это, как если человек, взрослея,
вдруг обнаруживает, что его первая любовь и первая удача, и сны, и горькие
разочарования, вовсе не уникальны и то, что это прекрасно. Елизавета
Плавинская * Книга французского астронома Камиля Фламмариона
«Astronomie Populaire» («Популярная астрономия»), вышедшая в свет
в 1879 году.
|